Анастасия Немоляева словно с самого рождения шла к актерской профессии — иначе и быть не могло в семье, где дед был режиссёром, а отец работал кинооператором. Уже в 11 лет девочка начала появляться в кадре, но, несмотря на ранний старт и яркие роли, довольно быстро ушла из мира кино, сменив его на спокойную жизнь рядом с любимым мужчиной и тремя дочерьми. Семья и творчество стали для нее самым важным.
С детства Настю привлекали на съемки, и вскоре она оказалась в центре внимания благодаря драме «Курьер». Фильм принес ей всенародную известность — тогда ей было всего 16.
На роль, сделавшую ее знаменитой, пробовались многие, но именно Анастасия, несмотря на отсутствие серьезной подготовки, идеально подошла. После этого были и другие проекты — среди них особенно выделяется «Интердевочка».
Параллельно со съемками Немоляева училась в ГИТИСе. Когда пришло время выпускаться, в ее портфолио уже значилось 14 картин. Режиссеры пророчили ей блестящее будущее, но путь сложился иначе.
По словам самой Анастасии, в душе она всегда мечтала не о сцене, а о декоре. Еще в детстве обожала рисовать, украшать кукол, расписывать ткани и посуду.
После института она все же снялась в нескольких лентах и около пяти лет играла в театре на Малой Бронной. Но тянуло ее в другую сторону.
Во время работы над российско-японским проектом «Сны о России» в 1991 году ей довелось познакомиться с переводчиком — обаятельным молодым человеком с восточной внешностью по имени Цутому Исидзима, которого друзья звали Вениамин Спальник.
«Он подошёл ко мне с вопросом, я так растерялась, что ответила невпопад. А через полгода мы уже были женаты», — вспоминает Немоляева. «Я просто вымыла голову, надела брюки и блузку, и мы пошли в ЗАГС. Никаких банкетов, просто по любви».
Отец актрисы воспринял брак с полуяпонцем в штыки, но Настя была уверена в своем выборе.
Муж имел режиссерское образование, и некоторое время супруги работали вместе в театре. Однако из-за сложного характера постановки Вениамина редко пользовались успехом. Сказывались и трудности 90-х, и непростые взаимоотношения внутри коллектива.
В 1993 году в их семье появилась первая дочка — София. Девочке дали японскую фамилию — Исидзима.
Чтобы прокормить семью, Вениамин сменил сцену на мастерскую — начал делать мебель, а Анастасия занялась её оформлением. Она с увлечением расписывала шкафы, комоды и буфеты.
Сначала актриса пыталась совмещать театр и новое дело, но это оказалось непосильным. После рождения второй дочери, Евдокии, в 1999 году, она окончательно покинула сцену.
Со временем их семейный бизнес начал процветать. Сначала они занимались реставрацией, потом решились на собственное производство мебели.
Одними из первых клиентов стали знакомые из семьи Абрамовичей. Затем дела пошли в гору, стали обращаться ценители старины и поклонники актрисы, желавшие получить мебель, расписанную её рукой.
Кинематограф Анастасия не оставила совсем — хоть и редко, но соглашалась на роли. Так, в начале 2000-х она снялась в «Перегоне», а недавно появилась в «Майоре Громе». А вот супруг окончательно отдал себя ремеслу, в режиссуру не возвращался.
В 2004 году в семье родилась третья дочь — Ефросинья. Тогда же актриса стала прививать детям любовь к декоративному искусству, окружив их авторским уютом и красивыми вещами.
Девочки унаследовали не только утончённую внешность родителей, но и их художественный вкус. Смешанные корни подарили им тёмные шелковистые волосы, выразительные глаза и изящные черты лица с лёгким восточным оттенком.
Старшая София настолько увлеклась делом матери, что окончила дизайнерский факультет, основала собственную студию и продавала авторские платки и шарфы через Интернет. Позже она вышла замуж и уехала в Аргентину, где продолжает заниматься росписью.
Евдокия, в чьей внешности особенно заметны японские черты, выбрала путь биолога. Сейчас она замужем. А младшая, Фрося, пока учится в вузе.
Анастасия признаётся, что мечтает о внуках, но её дочери пока не спешат с продолжением рода.
